Институт клинической психиатрии и психологии

<span style="font-size: 8pt;">ПРЕДИСЛОВИЕ К ПЕРЕВОДУ </span>
Блестящая книга Росса Грина, американского психолога, опубликована уже в третьем издании. Оригинал, к счастью, увидел свет на русском языке. Любой желающий ознакомиться с советами американского психолога в оригинале может купить книгу:
Грин Р.В. Взрывной ребенок. Новый подход к воспитанию и пониманию легко раздражимых, хронически несговорчивых детей. Перевод с английского А. Смолян и Н. Музычкиной. Изд. 3-е. М: Теревинф, 2010. 264 с.
Грин наш современник, о его работе рассказывает сайт http://www.livesinthebalance.org/

Вашему вниманию предлагается авторизованный перевод первого издания книги 1998 года.

С идеями Грина я познакомилась давно, и книгу переводила с английского для себя, вернее, по-своему. Как «Золотой ключик» текстуально не совпадает с приключениями Пиноккио, описанными итальянцем Карло Коллоди, а «Волшебник Изумрудного города» это скорее пересказ, чем перевод истории про удивительного волшебника из страны Оз американского писателя Лаймэна Фрэнка Баума, так мой текст это переложение американской песни на русский лад. Чтобы усвоить идеи д-ра Росса Грина, я не просто перевела его книгу на родной язык, я переписала в ней американские детали. Не верила я в девочку, которая р а з м о р а ж и в а е т блинчики, блины пекут, смазывают сливочным маслом и подают горячими. Дженифер в моём варианте текста достаёт из холодильника и разогревает тефтельки, а не блины.

Название книги, «Взрывной ребёнок», с самого начала показалось мне неудачным. То, что взрывается, навсегда перестаёт быть целостным, а тот, кто взорван, перестаёт быть живым. Книга доктора психологии Грина на самом деле про ребёнка, который в разобранном-по-высшим-психическим-функциям состоянии и их "собирать" надо, чтобы учился как все, поэтому названием книги я поставила «Ребёнок-россыпь». И смысл отражает, неинтегрированность ВПФ, и ассоциативный ряд с золотыми россыпями.
Рассыпанные бусы – метафора, которая объясняет, что происходит в отношениях, - родительскую руку, которая бережно удерживала россыпь бусин в пригоршне, толкает гнев, и требуется несколько часов заново собирать бусины вместе. Грин описывает механизмы, которые управляют поведением ребёнка, и их понимание даёт родителям возможность нанизать бусины на прочную нить, сплести в одно, так что колье, может, грохнется в минуту гнева, но не рассыплется. Книга, которая перед вами, про ребёнка-россыпь.

«Ужасный двухлетка»

Что может быть для родителей интереснее и радостнее наблюдения за тем, как развивается их ребёнок? Его навыки совершенствуются, каждая новая неделя привносит новые умения, каждый месяц прибавляет новые возможности, и вот уже ребёнок способен самостоятельно решать всё более сложные задачи. Он ползал, а теперь ходит, оглянуться не успели, как движения приобрели грацию, и вот он уже сам раскатывается на качелях и быстро бегает. Он лепетал, а потом говорил односложными словами, - и вот пожалуйста, связывает слова между собой в короткие предложения, правильно использует вопросительные слова. Он плакал, когда устал, и не мог сказать, чего он хочет, а теперь сам договоривается кататься на одном велосипеде по очереди. Вы показали ему буквы, он быстро выучил алфавит, с любопытством составляет из букв слова и читает магазинные вывески. Дедушка спрашивает, что ему подарить к празднику, а он просит книжку.

В школе ему что-то даётся с лёту, над чем-то приходится покорпеть. Одним детям непросто даётся беглость чтения, другим чтение с выражением, кто-то никак не осилит умножение. Одни ловки и выносливы, другие с тоской думают о предстоящем уроке физкультуры. Когда тот или иной навык даётся ребёнку настолько трудно, что отставание от сверстников бросается в глаза окружающим, взрослые приходят ему на помощь. Она может быть неформальной, - так бейсбольный тренер Стива отрабатывает с ним удар по особой, пошаговой, методике, а может быть официальной, как в школе у Кена, - он ходит на дополнительные занятия по чтению.
Почему навык у ребёнка формируется с отставанием? Возможно, ребёнок не готов воспринимать соответствующий материал. Или у него прежде не было возможности упражнять этот навык (например, Стив никогда вообще не учился играть в бейсбол). Или у него нет никакого желания овладевать этим навыком. Так или иначе, дети не научаются тому, чему их учат, с той готовностью, которая от них ожидалась, - затрудняются обучиться.

Если прикладывать больше усилий, или заниматься чаще, или больше хвалить ребёнка, его навыки могут улучшиться. Насколько? Это уже второй вопрос. Порой затруднение сглаживается, а бывает, что ребёнок так и не достигает желаемого уровня. Некоторые дети ─ независимо от того, насколько они усердны, насколько настойчивы их родители, какие усилия прилагали учителя и тренеры ─ совершенно не созданы, чтобы быть великими атлетами, чтецами или знатоками правописания.
Способность планировать своё поведение и легко приспосабливаться к новым обстоятельствам, как и способность терпеть ситуацию фрустрации также являются навыками. И, как любому навыку, дети научаются ему во взаимодействии со взрослым и достигают в овладении навыком разного уровня совершенства.

Психологи отметили, что в возрасте трёх лет дети проходят период кризиса, - они становятся упрямее и обидчивее, капризничают из-за пустяков и уговоры родителей на них словно перестают действовать. Многие мамы и папы замечают, что ребёнок разражается гневной вспышкой или ходит угрюмым вместо того, чтобы сказать «я хочу есть», «я устал», «я растерялся», «мне обидно». К огромному облегчению родителей кризис трёх лет длится сравнительно недолго. Ребёнок словно приходит к пониманию того, что потерпеть и получить вознаграждение, договориться об отсрочке удовольствия, заявить о своих потребностях и желаниях прямо – удобнее, и с удовольствием практикует навык эмоционально зрелого совладания с ситуацией затруднения. После трёх лет способность ребёнка распределять внимание между несколькими действующими лицами и переключать внимание с одного занятия или взаимодействия на другое становится всё более подвластной сознательному усилию, и переключающие механизмы становятся более эффективными. Когда ребёнок сталкивается с новой ситуацией, он уже может обдумать несколько возможных решений, и его «белое или чёрное» восприятие происходящего уступает место способности терпеть неоднозначность и примиряться с «серым», компромиссным, решением.

В большинстве случаев дети при некотором начальном руководстве взрослых могут научиться навыкам эмоционально зрелого поведения («Джордж, не бей Кэролайн! Мы говорим словами, а не руками!», «Фрэд, если ты не разрешишь Синди сыграть на Нинтендо, тогда я все выключу и никто из вас не будет играть», «Том, я не думаю, что Мэри доставляет удовольствие стоять в стороне и наблюдать, как ты играешь в Лего. Почему бы тебе не спросить ее, хочет ли она что-нибудь построить.») Когда в общении со взрослыми или сверстниками происходит что-то, что расстраивает ребёнка, он умеет контролировать эмоции и улаживать разногласия, гибко приспосабливаясь к самым разным ситуациям. Если два ребенка затеяли ссору, потому что не могут решить, в какую игру играть, мы надеемся, что оба спорщика обладают навыками нахождения компромисса и подходящего решения проблемы, уверены в том, что навыки помогут им решить спор к обоюдному удовлетворению, и решение будет взаимно приемлемым для сторон. Когда плохая погода заставляет родителей отказаться от долгожданной поездки в парк аттракционов, мы надеемся, что огорчённый ребенок способен выразить его так, чтобы быть понятым, переключиться, смириться с отказом от поездки и принять альтернативный план. Когда ребенок поглощен видеоигрой и пора накрывать на стол к обеду, мы надеемся, что ребенок может прервать её, справиться с досадой и помогать на кухне, имея в виду, что он может вернуться к игре позже. Когда девочка решает сама для себя, что она съест три тефтельки сегодня, а три завтра, мы надеемся, что она может выйти за рамки «черно-белого» мышления («Я собираюсь позавтракать этими тефтелями завтра, поэтому нельзя, чтобы мой брат их сегодня взял и съел») и осознать «серый» компромиссный вариант поведения в новых обстоятельствах («Сегодня я уже завтракала, а он ещё нет… Я могу попросить мою маму сготовить ещё тефтелей…Можно съесть что-нибудь другое на завтрак...»).

Как некоторые дети отстают от сверстников в овладении навыками чтения, а другие так и остаются неуклюжими, так дети, которые «рассыпаются», не овладевают умением распределять внимание и переключать его, не развивают гибкости мышления и остаются неспособными терпеть фрустрацию. Таким образом, главная предпосылка этой книги состоит в том, что дети-россыпи не то чтобы ХОТЯТ быть непослушными, - как если бы ребёнок ХОТЕЛ отставать от сверстников в умении читать. Они затрудняются действовать эмоционально зрелым образом, отстают от ровесников в умении находить компромиссные решения, «застревают», потому что они так «устроены». И, конечно, «рассыпание» этих детей зависит от того, как вы реагируете на их неумения, - мы рассмотрим это далее.

Когда люди говорят, что ребенок «устроен» тем или иным способом, они часто ссылаются на работу детского мозга. Наше понимание этой «работы» еще совершенно элементарно, хотя мы живем во время, когда наука семимильными шагами продвигается вперёд. Поскольку мы многое открываем, популярные прежде объяснения поведения становятся устаревшими. Старые объяснения причин шизофрении и депрессии пали под влиянием убедительных свидетельств существования нейробиохимической предрасположенности к ним, которая часто передается генетически. Человеческий мозг ─ замечательная и необыкновено сложная структура, поэтому дать исчерпывающее и точное руководство к действию психология сегодня не может. Как получилось, что мозг ребёнка не полностью развился в той или иной области? Наука собрала убедительные свидетельства, что нарушения в прелобных и лобных областях мозга и других мозговых структур, связанных с этими областями, могут вносить вклад в ухудшение «исполнительных» мыслительных навыков, часто замечаемые в детях с СДВГ. Как вы прочитаете далее, эти задатки для построения программы действий, способности переключаться с одного намерения на другое, решения проблем, планирования самопроверки, контроля над импульсами ─ являются ключевыми для навыка эмоционально зрелого и способного к компромиссу поведения.

Другие мозговые нарушения, связанные с ингибицией обратного захвата серотонина, связаны с депрессией, а дофаминовые обменные процессы связаны с агрессией и обсессивно-компульсивным синдромом. Нарушения, которые локализованы в правом полушарии мозга ─ как полагает современная наука, - лежат в основе ослабления невербальных навыков, неспособности понимать контекст социального взаимодействия, трудности понимания ситуации в целом, слабости понимания интонационной стороны речи. Как вы догадываетесь, недостаточные невербальные навыки могут вносить вклад в «рассыпание» ребёнка. Наконец, нарушения в определенных областях левого полушария мозга могут воздействовать на речь. Дети с задержкой речевого развития затрудняются выражать свои мысли: они медленно извлекают из памяти нужное слово, им не даётся произнесение вслух многосложных, длинных слов, они путаются в предлогах или падежах и косноязычны. Их речь не льётся свободным потоком, мысли, сгрудившись, не находят выхода, и ребёнок не может озвучить придуманное им решение проблемы, - что многократно усиливает его фрустрированность происходящим.

Достоинством современных достижений науки является то, что мы наконец-то можем отойти от примитивного, как рефлекторная дуга, объяснения проблем детского непослушания. «Он делает это, чтобы привлечь внимание» или «Он мало старается и мог бы добиться большего, если бы он действительно захотел». Сегодня, к счастью, всё реже приходится слышать, что ребенок с СДВГ «намеренно» гиперактивен, импульсивен и невнимателен или что голосовые тики ребенка с синдромом Туретта производятся «для внимания».

Думаю, вы уже поняли главный вывод из моих рассуждений: ребёнок-россыпь таков, какой он есть из-за незрелости его головного мозга, он не «рассыпается» намеренно или умышленно. Вот почему ваша интерпретация его «рассыпания» окажет влияние на изменение его поведения. Иными словами, ваша интерпретация будет руководить вашим вмешательством. Если вы интерпретируете поведение ребенка как спланированное, намеренное и умышленное, если он, по вашему мнению, «упрямый», «манипулирующий», «своевольный», «ищущий внимания», «жестоковыйный», и «вызывающий» и это единственно разумное объяснение происходящего, в которое вы верите, то вы ведёте себя по стратегии «я покажу тебе, кто здесь босс».

Желание переупрямить ребёнка представляется вам абсолютно правильной линией поведения, и скажу вам, что не вы один в это верили и не вы один так себя вели. Скажу также, что не вы один не добились никакого эффекта, придерживаясь выбранной стратегии. В каждой главе этой книги я убеждаю вас обратить внимание на альтернативное объяснение: «рассыпание» вашего ребёнка незапланированное, ненамеренное, это следствие отставания в развитии навыка распределения и переключения внимания, подвижности мышления и способности терпеть ситуацию фрустрации. Направляя свою энергию на борьбу с упрямством ребёнка и доказательство ему, кто босс в вашем доме, вы фактически действуете контрпродуктивно. Является ли современный взгляд лучшей альтернативой? Если это так, то может быть лучше не стараться переупрямить, а понимать поведение этих детей? И имеются ли другие стратегии, которые могут лучше соответствовать потребностям детей-россыпей и семей, которые их воспитывают? Да, да и да.

Для начала познакомьтесь с диагностическими критериями для F91.3, который, как вы прочли в главе 1, является стандартным диагнозом для «рассыпающихся» эмоционально незрелых детей, которые остаются ужасными двухлетками в дошкольном и младшем школьном возрасте.

Вызывающе-оппозиционное поведение, синдром
Продолжительность поведения по крайней мере шесть месяцев, в течение которых присутствуют четыре или более признака:
- часто теряет самообладание, робеет, спорит со взрослыми;
- часто активно бросает вызов или отказывается исполнять просьбы взрослых или правила;
- часто намеренно раздражает других людей;
- часто обвиняет других в своих ошибках или проступках;
- часто раздражительный и легко раздражается другими;
- часто сердит или обижен;
- часто злобный или мстительный
(процитировано по DSM-IV, 1994).

Я не вмешиваюсь в формулировки критериев, потому что я не думаю, что это нужно. Критерии не отдают должного «рассыпанию» как процессу. Они также подразумевают, что протестное поведение является преднамеренным, а я не думаю, что так оно на самом деле. <p align="center"><a href="http://akolomeets.ucoz.ru/index/0-40">продолжение статьи >></a>