Институт клинической психиатрии и психологии

обратиться за помощью в Комиссию по делам несовершеннолетних, или в милицию, или к психологу – словом, к кому-нибудь, кто повлиял бы на школьника, который плохо себя ведет и не хочет учиться? Или вовсе забрать его из школы, потому что ученику невозможно больше оставаться эффективным учеником, а родителю – эффективным родителем… 

На самом же деле деидеализация (обесценивание) родителей – нормальный процесс, необходимый подростку для того, чтобы начать путь поиска собственной идентичности. В этот период подросток может бросать вызов семейным нормам и правилам, демонстрировать неприемлемые с точки зрения родителей способы поведения. К тому же нередко нарушаются именно те нормы, которые в данной семье считаются особо значимыми: обычно это касается успеваемости, помощи по дому, выбора друзей, внешнего вида, вредных привычек. Безусловно, это именно те области, которые неподконтрольны родителям, и в которых подросток утверждает свои права, противопоставляя свое поведение родительским требованиям и ожиданиям.

Большинство конфликтов между родителями и подростками вытекает из напряженности, которая создается стремлением подростков к автономии и тревогой взрослых за жизнь, здоровье и будущее своих детей.

Не следует родителям идти «напролом», действовать авторитарно: практически невозможно выйти победителем из борьбы с подростками. Ведь арсенал методов, которые подростки применяют в «борьбе» против родителей (в том числе «запрещенных» методов), гораздо шире, чем тот, который могут позволить себе родители.

В этот период могут актуализироваться и другие проблемы, связанные с накопившимися претензиями супругов друг к другу в течение семейной жизни либо связанные с их индивидуальными возрастными кризисами.

Мама говорит о своих переживаниях: уходит молодость, вянет красота. У нее есть ощущение, что сын не дает использовать ей последние годы молодости для себя – мешает своим проблемным поведением. Мама выглядит уставшей, в последнее время начала набирать лишний вес – в общем, замечает, что уже не так привлекательна, как в юности. Ходит в спортзал, пытаясь сохранить фигуру, но ничего не успевает и раздражается еще больше.

Папа Саши в молодости подавал большие надежды: закончил институт, потом аспирантуру, защитил кандидатскую диссертацию, начал преподавать. Планировал писать и докторскую, но сменилось начальство, и дело застопорилось. Нагрузка на работе большая, отношения не складываются, предметы неинтересные, здоровье стало беспокоить. Рассчитывал на повышение должности и, соответственно, зарплаты, планировал взять машину в кредит, но не сложилось, и от планов пришлось отказаться.

Это кризис вхождения во вторую половину жизни. Границы его достаточно размыты - примерно от 35 до 50 лет; среднестатистический максимум приходится на возраст 46 лет.

Основным признаком кризиса является чувство «безрадостности своего существования», которое связано с негативной оценкой супружеских и других значимых отношений, а также своих достижений в карьере. Может казаться, что все самое важное и интересное в жизни уже случилось – впереди только заботы, связанные с семьей, работой, стареющими родителями и взрослеющими детьми.

Многие люди в этот период обращаются к творчеству, приобщаются к духовным учениям, религии или эзотерике в поисках смысла жизни.

За время многолетнего союза супруги выработали множество стереотипных способов общения друг с другом и разрешения (или, наоборот, избегания) проблем. С помощью этих способов (или, как говорят психологи – паттернов взаимодействия), супруги научились поддерживать устойчивость в семье.

В результате может усиливаться недовольство друг другом, взаимные обиды и непонимание растут и множатся. В некоторых случаях супруги могут придти к выводу, что их семейная жизнь себя исчерпала, и содержание супружества безвозвратно потеряно. Если в течение предшествующего времени супруги скрывали сами от себя существующие проблемы, оставаясь вместе для того, чтобы вырастить детей, то теперь этот мотив теряет смысл.

Есть и третий (не лучший для всех членов семьи) вариант, на практике встречающийся довольно часто: родители могут продолжать действовать старыми методами, несмотря на возрастающее сопротивление подростков и общую неблагоприятную атмосферу в семье. Неудивительно, что этот вариант так распространен: любые изменения даются семье достаточно тяжело, а ведь именно в этот период родители, переживающие кризис, могут особенно нуждаться в стабильности и сопротивляться переменам. Но в этом случае семья не способна справиться с одной из важнейших задач описываемой стадии жизненного цикла семьи: с подготовкой ребенка (теперь уже подростка) к самостоятельной жизни. Отклоняющееся поведение подростка (протестующего против старых правил) позволяет родителям отвлечься от собственных конфликтов и переживаний и вновь объединиться вокруг решения проблем младшего поколения.

Родители Саши часто ругаются, обсуждая поведение сына. Последнее время это стало чуть ли не единственной темой их разговоров. Мама чаще заступается за сына, призывает папу быть мягче, не ругаться. Папа в ответ обвиняет мать в том, что она «разбаловала» сына, «посадила его себе на шею». Разговоры повторяются из раза в раз одни и те же. В поведении всех членов семьи уже стала очевидна закономерность: например, Саша совершает проступок (прогуливает урок, получает двойку, «забывает» помыть посуду).

Далее обеспокоенная мама (которая уже внутренне готова к проблемам) ругает Сашу, стыдит, ставит условия, призывает, плачет. От этого ничего не меняется, и обессиленная мама обращается к папе. Папа тоже объясняет, ругается, стучит кулаком по столу, и, в конце концов, идет в колледж и все улаживает. Устав от такого интенсивного взаимодействия, на какое-то время все успокаиваются. Мама, папа и Саша заняты своими делами. Папа тихо страдает по поводу работы и все чаще задерживается с приятелями в баре, мама грустно смотрит в зеркало и бегает в спортзал. Родители между собой почти не общаются до следующего Сашиного проступка.

Комментарий психолога:

Это похоже на молчаливый сговор: если бы они начали общаться не про Сашу, а про самих себя, то, возможно узнали бы друг про друга много неприятного. Такого, после чего семью сохранить было бы очень трудно. 

Возможно, папа был бы назван алкоголиком, рохлей и неудачником, на которого нельзя положиться, а мама – плохой хозяйкой и ворчливой теткой, которая своими претензиями отравила ему жизнь до такой степени, что не хочется возвращаться после работы домой. И оба они не смогли бы вспомнить, когда у них последний раз были сексуальные отношения или хотя бы совместный приятный вечер…

Вследствие избегания в какой-то момент дистанция между членами семьи становится такой большой, что это вновь вызывает напряжение и беспокойство. Здесь кто-то из родителей может обратить внимание на Сашу – или он сам привлечет к себе внимание, совершив очередной проступок. Так история повторится с самого начала.

Даже благополучные семьи, в которых отношения построены на доверии и уважении, могут в этот период испытывать кризис, связанный с утратой остроты чувств, с желанием выйти за рамки привычного жизненного сценария. Это стадия, на которой семья должна «передоговориться» о тех правилах, по которым она живет. Перед взрослыми стоит задача найти новое содержание в супружестве и научиться быть родителями не ребенку, а подростку, который скоро станет совсем взрослым.

При неблагоприятном течении кризиса велик риск возникновения нарушений поведения и даже психических заболеваний как у детей, так и у родителей.

Семья живет трудно. Мама, женщина со слабым здоровьем, работает уборщицей на двух работах. Проблем в отношениях матери и дочери не было: Света росла тихой, старательной, помогала маме.

До седьмого класса все было более или менее в порядке. А потом в школу пришла новая учительница – и стала классным руководителем. Отношения со Светой у нее по какой-то причине не сложились. В дневнике стали появляться записи красной ручкой, маму просили обратить внимание на Светину успеваемость. Несколько раз вызывали в школу. На родительском собрании в присутствии других родителей посоветовали маме выучить школьную программу за седьмой класс и помогать дочери.

Беседы с учителями стали для нее самым настоящим стрессом, она чувствовала себя плохой матерью, которая не сумела дать достойное воспитание и образование своей дочери. В конце второй четверти состоялось еще одно родительское собрание, на котором Свету в очередной раз ругали и призывали маму больше времени уделять не работе, а занятиям с девочкой.

Света тоже стала угрюмой, перестала рассказывать маме о своей жизни, все чаще закрывалась в своей комнате.

К счастью, в восьмом классе классная руководительница сменилась еще раз. У новой учительницы сложился хороший контакт и с детьми, и с их родителями. Она заметила, что у Светы хороший художественный вкус, по ее совету девушка закончила курсы флористики и фитодизайна, еще научилась придумывать и плести украшения из бисера. На этих занятиях Света нашла новых подруг по интересам, ее авторитет в классе значительно повысился. На родительском собрании, на которое мама шла с опаской, похвалили не только Свету, но и маму, которая воспитала такую талантливую дочку. Учиться Света не стала лучше. Зато мама стала лучше себя чувствовать и ее отношения с дочкой снова стали хорошими.

Отказ от авторитарной позиции и установление доверительных, уважительных отношений – это то, в чем нуждается и чего ожидает родитель от специалиста, а подросток – от родителя.